Мария Ивановна Новикова (в замужестве Пономарева)  родилась 1 мая 1936 года в селе Пристань-Почта Колыванского района в семье, в то время председателя сельского Совета Новикова Ивана Васильевича (1904-1990 гг.) Мама, Елена Андреевна Новикова (1906-1988 гг.), из рода Баскаковых. Отец окончил два класса, считался в те времена грамотным человеком, мама же была неграмотной. В 1937 году отца рекомендовали для организации первой в области охотбазы ДСО «Спартак», где он работал и после войны. До войны он успел отстроить базу и построить избы. В помещении этой базы временно проживали эвакуированные дети блокадного Ленинграда. Их привезли на Почту поздней осенью последним пароходом в 1941 году.  Я хорошо помню, как мы с мамой вечерами приносили им молоко. Дети одетыми лежали в кроватях и около каждого, стояла фотография родных. Вскоре их переселили в нашу новую школу. Мы – деревенские — учились в старом маленьком помещении, все возрасты в одном помещении. Ленинградские дети были окружены вниманием всех жителей нашего села. Мой ровесник и одноклассник Анатолий Сорокин, впоследствии ставший видным для нас, земляков, знаменитым поэтом, в память о военном детстве и этом детском доме, впоследствии напишет: «Детдому край наш отчимом не стал, он обогрел детей блокадных детство, он им тепло и кров надежный дал и память бесконечную в наследство. Отдал вам все, что мог тогда отдать, наш край берез, наш тыл полуголодный». Отца до войны я не помнила и знала его только по фронтовым фотографиям. В то время, кроме меня, в семье были малолетние Галина (1939 г.) и Николай (1942-2012 гг.), а старшая сестра Валентина подростком была мобилизована на военный завод (ст. заводская, ныне Пашино). Втроем мы вечерами перед сном становились на колени пред иконой и молились: «Дай Бог, чтобы папа пришел, дай Бог, чтобы Валя пришла». Так нас научила мама. И однажды под самый новый 1943 год Валя пришла пешком, в мороз. Вся обмороженная, зеленая, она лежала на кровати и играла забинтованными руками на балалайке. Елку мама соорудила из метлы и березовых веников, игрушки из бумаги мы делали сами. Несмотря на все это убожество, нам было весело, мы кружились вокруг своей елки вместе с мамой. Оказалось, что у Вали украли продуктовые карточки на весь месяц, и она пришла, чтобы взять хоть что-нибудь из дома. Надо отдать должное гостеприимству моих родителей, в нашей избе всегда жили какие-то проезжавшие через Почту охотники, сборщики смородиновых почек, рыбаки, а летом ягодники. Я вспоминаю, как во время войны какой-то охотник добыл очень жирную лису, из которой мама испекла в русской печке котлеты на большом противне. Несмотря на все трудности, выпавшие на маму: корова, сено, дрова, огород, она находила время взять балалайку и попеть свои самобытные частушки: «Скалинские маленькие, у них ленточки аленькие, а вьюнские…». После войны, когда пришел с фронта папа, в нашей избе вечерами собирались старики послушать новости из газеты, поделиться воспоминаниями о войне, узнать о предстоящей погоде (у нас был барометр), отец вел свои наблюдения за природой. Здесь же в избе он весной готовил из дерева чучела уток, разных пород: кряква, шилохвость, белоголовка. В школу я пошла в восемь лет. Особенно тяжелые весны и начало лета были в 1946-1948 годах. В 1947 году нас лишили карточек на хлеб, якобы потому, что отец работал от города. В одиннадцатилетнем возрасте, как старшая из детей, самостоятельно ездила на пароходе в город, закупала хлеб, и полный рюкзак тащила на пристань к пароходу «Советская Белоруссия». Нередко возила на продажу рыбу и овощи, чтобы купить хлеб. Жили в то время более чем скромно. Об этом писала и моя двоюродная сестра Тамара Николаевна Баскакова. Но «бедность нам оставила задаток, а комплекс нищеты свой отпечаток. Работали с утра до ночи темной, но жили все же более чем скромно». С детства я всегда любила географию, в школе преподавал ее директор Борис Алексеевич Тюлькин. Дома мы с Валей Зарубиной (Ивачевой) играли в школу, развешивали карты и с указкой изучали разные страны. Звонком служил будильник… После окончания семилетней школы в 1952 году я навсегда покинула родной дом. Из-за материальных трудностей в семье мне пришлось бросить педучилище и поступить работать в одну из артелей по пошиву постельного белья. Но желание учиться дальше и получить образование я не оставляла в своих мечтах. А в семье после войны пополнение, родились сестра Клавдия (1946 г.), брат Виктор (1951-2015 гг.) требовалось все больше расходов. На мое счастье, случайно, мы с Валей Зарубиной в 1954 году познакомились с геологами, чья геологическая станция находилась на пристани, у Морозовых. В этом же году я сдала вступительные экзамены в Новосибирский геологоразведочный техникум  на неизвестную мне специальность — «Геодезия». Училась, жила на стипендию. В основном, как говорят, «под ногами» у сестер Валентины, Баскаковых Раисы и Александры, у знакомых отца. За что я им всем всегда благодарна. Интересные занятия, учебные практики на природе — все это мне очень нравилось. Я гордилась этим. Техникум  был очень популярен.